- День длинный, еще заработаешь! – Стас ответил на немой вопрос, застывший в глазах Антошина. – Все, давай вставай!

Карпов сам поднял Антошина с пола, потянув его за руку. Дэн поморщился: ребра вроде целы. Карпов бил больно, но аккуратно: Антошин был еще нужен ему с целыми костями и в более-менее работоспособном состоянии.

Усадил к себе на колени, и – почти ласково:

- Антошин, ты же даже пообедать не можешь без приключений!

И слегка провел губами по небритой щеке. Дэн только сильнее напрягся: неужели сегодня?

Антошину сносило крышу. От близости Карпова. От запаха самца, который не заглушить никаким парфюмом. От напряженного ожидания. «До жопы тоже дело дойдет». Когда? Где это произойдет? Здесь, в кабинете? Или Стас потащит его к себе домой? А может, снова в машине?

Нет, это не любовь и не дружба. Дружба – это у него с Глухаревым. И, возможно, даже любовь. Тут вроде все понятно. Но кто, кроме Стаса, мог бы втянуть Дэна в эту захватывающую игру – с привкусом спермы и крови? Кто мог бы заставить его желать того, о чем он еще совсем недавно не мог и подумать? Кто мог бы заставить его скучать по грубым прикосновениям, коротким, удушающим объятиям на ходу, жадным поцелуям, от которых так долго саднит губы? Кто мог бы заставить его замазывать засосы на шее, таская тайком тональный крем из Настиной косметички? Кто мог бы заставить его дрочить в туалете, забывая про супружеский долг? Стас Карпов все просчитал: того, кого невозможно подчинить и запугать, можно увлечь.

Дэн уже изнывал: вот уже несколько дней Стас не брал его с собой в ночные поездки. Только бросал на ходу: «А, так ты на сегодня свободен, Антошин» и уезжал с кем-то из оперов. А Денис ехал домой, стиснув зубы, и его так и подмывало выстрелить начальнику в спину. И он сдался, он был вынужден признаться себе, что не может без Стаса. И не хочет делить его ни с кем. Пусть бьет, пусть лапает, пусть целует, пусть имеет во все щели. Пусть зашкаливает спидометр, пусть зашкаливает адреналин в крови.

А сегодня Стас вызвал его в кабинет. Одного. Видно, понял, что Дэн дошел до точки. И почти дошел до того, чтобы напиться и исповедаться Глухареву. Но это Стасу было не нужно. Пока не нужно.

Конечно, они поругались. Антошин уже не помнил, из-за чего конкретно. Слово за слово – и он уже кричит в лицо Стаса что-то обидное. И тут же получает удар в солнечное сплетение и оказывается на полу.

А теперь Стас целует его. Страстно, нетерпеливо, как не целовал уже почти неделю. Гладит бедро Антошина. И Дэн чувствует, что Стасу тоже не терпится, что сегодня они снова помчатся в ночь вдвоем.

- Скажи, Антошин, я когда-нибудь кого-нибудь бил ни за что?

Дэн пожимает плечами.

- Стас, ты уже живешь по принципу «Бей своих, чтобы чужие боялись»!
- По крайней мере, этот принцип меня никогда не подводил!

Возразить тут было нечего.

- Все, Антошин, иди уже, работай!

Карпов столкнул Дэна с себя.

- И помни о том, что я тебе обещал!

Значит, Стас не забыл. Антошин делал свои обычные оперские дела, с нетерпением ожидая вечера. Сегодня должно что-то произойти. Он боялся того, что его ждало, но и желал этого. И даже на всякий случай запасся бутылкой водки: пригодится для храбрости.

- А, ты здесь? Ну поехали!

Карпов, как всегда, спокоен. Он тянет Антошина за руку, и Дэн чувствует, что сегодня все будет не так, как обычно.

Они садятся в машину, и Стас приказывает пристегнуться. «Инфинити» трогается, но Стас не разгоняется до предела, он едет по правилам. И выбирает другой маршрут. Вскоре Дэн понимает, что они едут к дому Стаса. Значит, все-таки дома.

Ничего так квартирка, думает Дэн, усаживаясь на диван. Он знает, что Карпов мало кого приглашает к себе. И если приглашает, то не просто поболтать.

- Выпей, - Стас ставит на стол бутылку джина и бокалы.
- У меня тоже есть, - Антошин достает водку.
- Запасся, значит, - усмехается Карпов. – Ну ладно, начнем с твоей!

Они опрокинули по первой.

- Расслабься, Антошин, легче пойдет! И закусывай, ты мне тут бесчувственным не нужен! – Стас засунул в рот Дэна маринованный огурец.

Пусть уже все произойдет, думает Антошин. Сколько Стас может издеваться? Дэну стало жарко, и в джинсах стало тесно – Стас был совсем близко, их бедра соприкасались. Нет, Дэну больше не хочется пить, ни джина, ни водки. Только еще одну для храбрости – и он сам садится на колени Стаса. И чувствует вкус джина на его губах.

- Торопишься, малыш, - шепчет Карпов. – Думаешь – Карп рыба гордая, не пнешь – не поплывет?

Антошин усмехается – и начинает расстегивать рубашку Стаса. И Стасу осталось только подмять Дэна под себя.

- Да расслабься ты, бля, Антошин! Мало выпил, что ли… - ворчит Стас, пытаясь проникнуть в Дэна.
- Стас, меня не каждый день в жопу ебут!
- Ничего, мы это исправим!

Без крови не обойдется, думает Дэн, ну и ладно, ну и пусть. Внутри него что-то нестерпимо горело, все его существо жаждало грубого вторжения, боль становилась желанной, и он обхватил Стаса бедрами и сдавил, заставив наконец войти до упора.

- Антошин, бля!!!

Он не видел ни глаз, ни губ нависшего над ним Стаса, он чувствовал только капли пота, падающие на него со лба Карпова, он двигался в одном ритме с ним, сильнее и сильнее сжимая его член, и боль становилась совсем-совсем крошечной и растворялась в новой волне наслаждения. Нет, я так долго не выдержу, думал Антошин, я догадывался, что это может быть приятно, но чтобы Стас мог с ним сделать такое… Дэн вскрикнул первым – и через секунду почувствовал, как Стас, дернувшись и зарычав, излился в него.

- Ну, Антошин!!! А все целку из себя строил!
- Знаешь, Стас, если ты думаешь, что я поверю в то, что ты меня страстно любишь, ты ошибаешься! Другого дурака ищи.
- Знаешь, Антошин, я сам в это никогда не поверю!

Дэн усмехнулся – и вдруг схватил пальцами уши Карпова и слегка дернул вверх.

- Антошин, ты, кажется, совсем страх потерял! – поморщился Стас.
- После всего, что ты со мной сделал – имею право. Давно мечтал, между прочим. Красивые у тебя уши, Карпов!
- Да пошел ты в жопу!
- А ведь я могу, Карпов! Я могу и сверху!
- Антошин!!! Даже не думай!